boris-yakemenko.livejournal.com 03.12.2014 18:03
Папа Римский Франциск впервые выступил в Европарламенте. Выступил с речью, которой от него, похоже, не ожидали, но сказал то, о чем все думают и что прекрасно понимают, но о чем принято молчать, чтобы не сеять панику. Послание понтифика слушали представители 47 государств-членов СЕ, судьи Европейского суда по правам человека, а также члены Парламентской ассамблеи Совета Европы.
«Пришло время поработать вместе, чтобы построить Европу, которая вращается не вокруг экономики, а вокруг святости человеческой личности и неотъемлемой ее ценности. Пришло время отказаться от Европы, которая полна страха, и замкнута на себе, - сказал Папа Римский. - Великие идеалы, которые вдохновляли Европу, похоже, потеряли притягательную силу. Растет недоверие граждан к институтам ЕС… принимаемые им законы для некоторых народов просто бесполезны, если не сказать вредны… С этим расширенным и более влиятельным Европейским союзом все чаще связывают представление о состарившейся и сжавшейся Европе, которая все меньше чувствует себя главным действующим лицом на мировой арене… Без стремления к истине каждый становится мерой самого себя и своих действий, открывая путь субъективному утверждению прав, в то время как понятие прав человека, имеющее само по себе универсальный характер, заменяет идея индивидуалистского права… Это ведет к тому, что человек перестает заботиться о других, содействуя глобализации равнодушия, порожденного эгоизмом, плодом взгляда на человека, неспособного принять истину и жить в подлинном социальном измерении. Подобный индивидуализм ведет к человеческой убогости и культурному бесплодию, потому что он перерезает плодородные корни, на которых держится дерево.
От безразличного индивидуализма рождается культ благосостояния, а ему соответствует культура отбросов, в которой мы живем. На самом деле у нас есть слишком многое, и часто ненужное, но мы больше не в состоянии строить настоящие человеческие взаимоотношения, отмеченные истиной и взаимоуважением… Сегодня перед нашими глазами стоит образ Европы, израненной многочисленными испытаниями прошлого, но также и критическими ситуациями настоящего… Европа кажется неспособной отвечать на них с жизненной силой и энергией прошлых времен… Мы видим Европу уставшую и пессимистичную, которая чувствует себя осажденной новшествами, пришедшими с других континентов. У Европы можно спросить: где твоя сила? Где то стремление к идеалу, которое воодушевляло и возвеличило твою историю? Где твой дух любознательной предприимчивости, где твоя жажда истины, которую ты до сих пор с таким рвением передавала всему миру?.. Европа должна быть катализатором позитивных изменений, должна вернуться к твердым убеждениям отцов-основателей, мечтавших о Европе, основанной на единстве и сотрудничестве в преодолении противоречий… Европа должна открыть доброту своей души!..» (См: ("Новости NEWSru.com :: Папа Франциск призвал европейских политиков не враждовать" (время публикации: 26 ноября 2014 г., 08:40 последнее обновление: 26 ноября 2014 г., 11:37)) , ("Папа Римский Франциск призвал Европу "открыть доброту своей души" — Ариадна Рокоссовская — Российская газета" (25.11.2014, 14:52)) ) Выступление знаковое. Примечательно, что почти четверть века назад Папа Иоанн Павел II, выступая перед депутатами, назвал Европу «маяком цивилизации». Сегодня, судя по выступлению Франциска, этого маяка больше нет.
Глядя на то, что происходит в Европе сегодня, уже очень немногие осмелятся назвать ее тем местом, куда можно бежать в поисках лучшей доли, счастья, комфорта и благополучия. Отказавшись от христианских принципов, Европа закономерно пришла к вульгарному возрождению античности, причем античности не периода расцвета, а поздней, пронизанной скептицизмом, стремлением получить все блага жизни нic et nunc, воздыханиями о героической эпохе «золотого века». Комфорт и потребление, лежащие в основе современной западной цивилизации, превратили человека в античную схему, пассивное и созерцательное существо, отражающее лишь внешние колебания, наслаждающееся всем, что связано с телом и его потребностями и не стыдящееся этого – на античных вазах акты совокупления изображались так же открыто, как сегодня они печатаются в общедоступных журналах. Что же касается античного Рима, то здесь мы увидим совпадения практически во всем. В стремлении поставить практические занятия выше философии, в предпочтении театру цирка (в современном варианте кино), в стремлении представить себе мир не космосом, а государством, в практическом складе ума и стремлении воевать. В копировании, заимствовании и переваривании лучшего – римляне брали у греков мифологию, копировали и тиражировали греческие статуи.
Насилия, «самого позорного из приемов внутренней политики» (Х.Арендт) как-то незаметно перестали стыдиться, к войнам привыкли, поскольку они утратили все традиционные признаки войн – их больше не объявляют, они начинаются постепенно и потом не заканчиваются годами. Расслабились, потому что покорение частей мира в последние десятилетия не требовало усилий – они, части, либо не сопротивлялись, либо их переоценивали в отрицательных категориях («террористы», «сепаратисты», «цензура», «тоталитаризм» и т.д.) после чего уничтожали – с варварами и дикарями не разговаривают, их заставляют и починяют. То есть создавали гомогенный мир, понятный, предсказуемый и не опасный для уюта и комфорта западной цивилизации. Упрощенная, вульгаризованная политика стала играть роль экономики, что привело, например, к тому, что, вводя экономические санкции против России, западные лидеры искренне думали, что их самих это совершенно не коснется, забыв о том, что Европа дышит двумя легкими, что Россия есть, по мысли Ю.Каграманова, европейский Восток, Восток в Европе.
Однако последние пару десятков лет стало заметно неуклонное замедление экономического развития и вообще прогресса европейской цивилизации. Прежде всего потому, что стало непонятно, что дальше, для чего комфорт превращать в сверхкомфорт, если количество «мерседесов», число лет коньяка и нулей на счету не способно хоть на час облегчить страдания умирающего от рака хозяина того и другого и третьего. Поэтому, для того, чтобы люди и дальше продолжали потреблять, пришлось создать иллюзию прогресса, развития, движения вперед и ввысь. Поэтому в общественном пространстве появилось преувеличенное внимание к правам гомосексуалистов и других классов, видов и подвидов извращенцев. Гей-парады и сказки про голубых жирафов в детских садах, введение третьего пола и процедуры выбора пола у детей призваны были показать всем, что Европа развивается, права совершенствуются, границы свободы неуклонно расширяются. То есть прогресс идет. Его имитация также достигалась приданием обычным приборам несвойственных им функций (сотовые телефоны, например, скоро будут воспитывать детей, ходить в магазин, выгуливать собак и копать картошку, хотя их главная, уже полузабытая задача – дать возможность одному человеку поговорить с другим) и бесконечным разнообразием форм, видов и цветов одного и того же предмета типа сковороды или кастрюли. А также позволением человеку зарабатывать (или получать любыми способами) гигантские деньги, не афишируя того факта, что по достижении человеком определенной суммы на счету, его благосостояние перестает расти и опять превращается в иллюзию. То есть он ест в самом дорогом ресторане, пьет самое дорогое вино, живет в самом дорогом особняке, а деньги не кончаются и тратить больше уже некуда (можно вспомнить Остапа Бендера и то, как он пытался растратить миллион), после чего от них начинают избавляться разными способами. Кто-то играет в рулетку, а кто-то раздает нищим, сочувствуя бедности, но не бедным.
Поскольку Церковь была единственным институтом, который мог этому процессу создания иллюзий противостоять, ее нейтрализовали, обесцветили, опреснили, превратили в то самое хабермасовское бюро ритуальных и культурно-исторических услуг, от которого всего лишь требуются рекомендательные предложения по совершенствованию этических и этических представлений. Музей и собор встали в один ряд с той лишь разницей, что в соборе как-то поживее. Бога сделали поводом и предлогом. И, как ни горько это констатировать, Церковь согласилась со своим новым местом и с новым статусом Бога в этом мире. А поскольку опыт личной встречи с подлинным Богом человек получал только в Церкви, то утрата этого опыта сразу обеднила искусство и литературу, превратила их в развлечение, туристический объект, который надо осмотреть, раз уж деньги заплачены. Истина и красота перестали быть благом – их место заняла польза.
Как следствие, главным центром притяжения для европейского человека стали торговые центры – прообраз будущих храмов будущего человечества. Как в храмах, в них представлены все виды «искусств» - можно что-то купить, можно посмотреть кино, прогуляться, поесть, послушать музыку, полюбоваться на изобилие, пережить наслаждение и отвращение от созерцания бесконечного количества видов и сортов барахла. А если это так, то это значит, что Церковь больше не занимается «строительством человека», она занимается только его ремонтом, да и то не капитальным, а косметическим – человека строят и формируют торговые центры.
Подводя итоги, нельзя не согласиться с М.Мауро, заместителем председателя Европарламента, который еще восемь лет назад писал, что «самую большую опасность для Европы представляет сама Европа». И вот Папа Римский сказал об этом (и многом другом) открыто. Многими западными аналитиками эта констатация очевидностей была воспринята, как откровение, как акт необычайной смелости Франциска, что свидетельствует только об одном. В Европе настолько отвыкли говорить то, что думают, говорить честно и открыто, что данное выступление было воспринято как некий прорыв. Пусть так. Он сказал. Его вроде бы услышали. Теперь надо что-то делать. А вот это самое сложное.
|