Деловая газета «Взгляд» – vz.ru
С 20 по 30 июня 2019 года произошло несколько очень важных для международной политики событий. Вряд ли, конечно, через 20 или 40 лет историки и политики будут выделять именно эти десять дней, как переломные. Но то, что случилось за последние полторы недели, несомненно, войдет в летопись трансформации мира.
Центральным событием стал саммит «Большой двадцатки» в Осаке. Еще за несколько недель и даже дней до него не было недостатка в экспертах, которые относились к формату G20 скептически. Слишком уж разные страны представлены на саммите – и по сфере интересов, и по степени включенности в решение общеземных задач.
Но форум в Осаке стал своего рода бенефисом «Двадцатки». Стало понятно, что G-20 окончательно заменила собой G7. Потому что важнейшие вопросы миропорядка – от региональных до планетарных и от гуманитарных до экономических – теперь обсуждаются именно на встречах «Группы двадцати». И это очень важно символически. «Семерка» была порождением «конца истории». Она олицетворяла собой победу глобализации, как когда-то казалось, окончательную.
А вот «Двадцатка» (возникшая поначалу лишь как расширение формата G-7) – стала главным международным форумом переходного периода, в ходе которого глобалистская модель развития и управления будет заменена на нечто новое. Какой будет следующая модель, в точности сказать сейчас никто не может. Но изменения происходят на наших глазах. «Глобальное начальство» стремительно теряет власть. Мир вступил в эпоху нового индустриально-технологического соревнования, в связи с чем возросла роль национальных государств. Мировую повестку определяют лидеры, которых «Семерка» отторгала и осуждала. А те, кто сделал ставку на либерал-глобализм, отчаянно и, судя по всему, безнадежно цепляются за остатки своего влияния.
На площадке G-20 это стало особенно очевидным. Повестку саммита задавали Владимир Путин, Дональд Трамп, Си Цзиньпин, Нарендра Моди и те руководители стран-участников, которые старались держаться поближе к ним. Напротив, такие лидеры, как Ангела Меркель и Эммануэль Макрон, оказались в тени. А канадскому премьеру Джастину Трюдо даже не подал руки[1] (пусть и ненароком, но символично) бразильский президент Жаир Болсонару.
Весьма характерны маневры хозяина форума, японского премьера Синдзо Абэ, который постарался заручиться поддержкой и похвалой именно тех глав государств, что олицетворяют сегодня антиглобалистский тренд. Неслучайно в связи с этим заявление Токио о желании поучаствовать инвестициями и технологиями в российских нацпроектах. Еще три-четыре года назад этот демарш стал бы для правящей коалиции Страны восходящего солнца политическим самоубийством. Сегодня это расценивается как вполне логичный ход.
Абэ поучаствовал в трехсторонней встрече США – Индия – Япония, потрафив вашингтонским стратегам, стремящимся выстроить так называемый индо-тихоокеанский регион в противовес Китаю, но также нашел время и для встречи с председателем КНР, по итогам которой было заявлено[2] о дальнейшем углублении двустороннего финансово-экономического сотрудничества. Частью такого сотрудничества стали валютные свопы, снижающие роль доллара в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Глава японского правительства своими действиями проиллюстрировал то, о чем думают во всех столицах Земли – поиск новых решений в изменившемся мире. Такой поиск был не нужен и даже неуместен во времена «конца истории», когда за всех думали «давосские мудрецы» и вашингтонские ястребы. Нельзя не отметить, что во многом именно благодаря тонкому чутью Синдзо Абэ и его «пониманию текущего момента» саммит стал столь успешным.
Мейнстримная западная пресса все еще продолжает объяснять происходящие изменения «коварными происками русских», неуравновешенной натурой Трампа, ростом «самых низменных» настроений в обществах развитых и развивающихся стран, неспособностью простых людей приспособиться к цифро-роботизированной экономике и т. п. Но даже сквозь эти пропагандистские штампы стало проступать понимание происходящего. 29 июня на сайте телеканала CNN появилась статья[3] с весьма говорящим заголовком «На саммите G-20, ставшим саммитом сделок, Трамп раскрыл объятия для диктаторов и деспотов». Под «тиранами и деспотами» понимались, само собой, Путин, Си, Эрдоган, Болсонару, Мухаммед бин Салман и даже индийский премьер Моди. Досталось хозяину Белого дома и за прозвучавшее в Японии предложение встретиться, адресованное Ким Чен Ыну (о чем мы еще поговорим ниже).
Агентство Associated Press опубликовало[4] аналитический материал, в котором утверждается, что трамповская дипломатия ориентируется не столько на результат, сколько на выстраивание личных отношений с мировыми лидерами. Разумеется, авторы не преминули назвать эту тактику ошибочной и упрекнуть президента США в том, что он слишком уж дружелюбен с «врагами демократии» и чрезвычайно резок с союзниками Соединенных Штатов. Среди обиженных хозяином Белого дома участников саммита были названы Ангела Меркель, Эммануэль Макрон и Джастин Трюдо.
Тон этих (и многих других подобных) публикаций, конечно, отвратителен, а выводы, в них сделанные, чрезвычайно идеологизированы. Но факты изложены верно. Трамп действительно не видит причин быть слишком вежливым с представителями либерал-глобалистской элиты. Ему куда интереснее находиться в компании лидеров, которые действительно определяют мировую повестку. А уж как их характеризуют СМИ, с которыми Дональд и сам не в ладах, занимает его в десятую очередь. Он прагматик. Его интересует не «торжество западных ценностей», а национальные интересы США и качество жизни американцев, которые избрали его президентом. Если Путин, Си и другие «диктаторы» (включая Ким Чен Ына) соответствуют его представлениям о надежных переговорщиках и партнерах, он будет договариваться с ними, а не с теми, кто теряет контроль над происходящим в мире и отказывается принять новую реальность.
Самое время сказать, что, несмотря на важность прошедшего саммита G-20, началось всё не с него и закончилось не им. Десять дней, которые «потрясли мир», есть смысл отсчитывать с 20 июня, когда Трамп «неожиданно» решил не наносить ракетно-бомбовый удар по Ирану. Это решение далось нелегко[5]. От хозяина Белого дома потребовалась вся его воля и все навыки большого игрока. Неоконы и либеральные интервенционисты были в бешенстве – Дональд окончательно «отбился от рук».
В борьбе со своими политическими врагами внутри США 45-й президент перешел в решительное наступление. Это отдельная большая тема, которую мы еще обсудим с читателями «Взгляда», но нельзя не отметить, что глава заокеанской сверхдержавы всячески демонстрирует, что прежние ограничения во внешнеполитической деятельности, наложенные на него «русским делом», утратили силу. Накануне вылета в Японию Трамп, отвечая на вопрос корреспондента о том, что будет обсуждаться на встрече с Владимиром Путиным, ответил[6]: «не ваше дело!». Еще пару месяцев назад казалось, что такая «дерзость» попросту невозможна.
Важным следствием взвешенного решения Дональда стало усиление (в политической и медийной среде) позиций американских нон-интервенционистов. Республиканский сенатор-пацифист Рэнд Пол (его считают одним из главных конфидентов президента по внешней политике) стал 21 и 22 июня самым цитируемым законодателем США. Член Демократической партии и кандидат в президенты Тулси Габбард, известная своей поездкой в Дамаск и неофициальными контактами с Трампом, после первых праймериз-дебатов, состоявшихся 26 июня, оказалась лидером по количеству поисковых запросов Google. Появился у хозяина Белого дома свой «представитель» и на консервативном телеканале Fox News. Им стал[7] Такер Карлсон, который в последнее время неустанно критиковал вашингтонских неоконов и либеральных интервенционистов. Именно его руководство Fox отправило в Японию для освещения саммита G-20.
25 июня состоялась встреча[8] советников по нацбезопасности России, США и Израиля, на которой обсуждались вопросы межсирийского и в целом ближневосточного урегулирования. Ранее переговоры в таком формате не проходили. Во всяком случае, о них публично не сообщалось. Накануне форума в Осаке впервые было заявлено о том, что проблемы региона не удастся решить без примирения израильского и иранского народов. Это заявление (к цели, в нем объявленной, само собой, придется идти очень долго) является без преувеличения историческим. Без него не было бы возможным очередное обращение Трампа в адрес Тегерана о переговорах, равно как и конструктивная встреча российского и американского лидеров.
Источник vz.ru/opinions/2019/7/1/985044.html
Ссылки
|