Владимир Путин о событиях в Сирии: «не допустить эскалации насилия»

президент.рф [1, 2]

Совместная пресс-конференция по итогам российско-германских переговоров

1 июня, Берлин

Путин 3.0 в гостях у Меркель 2.0. Перезагрузка? Блиц-визит президента России Владимира Путина в Германию был призван продемонстрировать единство Москвы и Берлина. Владимир Путин вряд ли относится к числу тех мужчин, которым нравится, когда им указывают, что делать. Когда в начале пресс-конференции, состоявшейся по окончании их встречи с канцлером, Меркель указала ему на наушник, транслировавший перевод с немецкого, российский президент лишь отмахнулся. Язык Шиллера и Гете ему знаком.

После переговоров с Меркель и Олландом Путин не изменил позицию в отношении Сирии. Президент России продолжает настаивать на том, что санкции не имеют смысла. Лидеры трех стран выступают за дипломатическое урегулирование конфликта в Сирии

А. МЕРКЕЛЬ:

Во внешней политике мы, конечно, обсудили и сирийский вопрос, сложившуюся там сложную ситуацию. События в Хуле показали нам всю сложность ситуации в области прав человека в Сирии, и мы оба подчеркнули важность политического решения. «План Аннана» может быть отправной точкой, но мы настоятельно должны работать и в Совете Безопасности ООН, чтобы этот план был претворён в действительность. И мы должны развернуть дополнительную активность, и каждая страна (я здесь говорю от имени Федеративной Республики Германия) должна внести свой вклад в то, чтобы не была допущена гражданская война в этой стране. И мы должны предпринять соответствующие политические шаги.

В. ПУТИН:

Мы обсудили и взаимодействие на международной арене, об этом тоже было сказано. Это проблемы, с которыми сейчас мировое сообщество сталкивается в Сирии: растущее насилие в этой стране. Говорили и об иранской ядерной программе.

ВОПРОС:

Госсекретарь США Хилари Клинтон сказала о том, что Россия поддерживает режим Башара Асада и таким образом не допустит политических изменений в Сирии. Госпожа Федеральный канцлер, разделяете ли Вы эту критику?

Господин Президент Путин, считаете ли Вы, что критика оправданна? Видите ли Вы возможность того, что Россия в случае неуспешного проведения «плана Аннана» всё-таки может согласиться с санкциями против Сирии в Совете Безопасности?

А. МЕРКЕЛЬ:

Мы сегодня обсудили сирийскую ситуацию, проанализировали. Что касается ситуации с правами человека в Сирии, у нас нет различий в нашей оценке: в настоящее время там ужасная ситуация.

Я могу сказать, у меня такое впечатление, что никто не заинтересован в том, чтобы там была гражданская война. Мы должны делать всё для того, чтобы была предотвращена гражданская война, и каждый должен вносить свой вклад в это. Мы делаем упор на достижение политического решения. Здесь важно обсудить, каким образом можно работать в рамках ООН для того, чтобы «план Аннана» не закончился хаосом, и каким образом можно попытаться повлиять на ситуацию так, чтобы политическая ситуация улучшилась.

Мы совершенно спокойно обсудили ситуацию. У меня такое впечатление, что с учётом стабильности всего региона у нас есть общие интересы, хотя и есть различия в оценке отдельных моментов этого пути. Вот это результат сегодняшней дискуссии с моей стороны.

В. ПУТИН:

Те, кто говорят о том, что Россия поддерживает какой бы то ни было режим, в данном случае – Президента Асада, в одностороннем порядке, все эти люди ошибаются.

У нас с Сирией добрые многолетние отношения, но мы не поддерживаем ни одну из сторон, от которой исходит угроза гражданской войны. Я согласен с госпожой Федеральным канцлером: наша общая задача – предотвратить развитие ситуации по такому неблагоприятному сценарию. Сегодня мы видим как раз уже нарождающиеся элементы гражданской войны. Это крайне опасно.

Что касается «плана Аннана» и его миссии, то, мне кажется, не нужно говорить о том, что она может провалиться, не нужно прогнозировать плохой исход миссии Аннана. Аннан – бывший генсек ООН, очень опытный человек. Я думаю, что все мы должны сосредоточиться на том, чтобы помочь ему, наша задача – прекратить насилие, от кого бы оно ни исходило.

Мы договорились с госпожой Федеральным канцлером о том, что мы используем все наши возможности: и Россия, и Германия, и другие наши партнёры – и направим их на то, чтобы не допустить эскалации насилия, помочь господину Аннану добиться позитивных результатов.

ВОПРОС:

Господин Президент, может быть, я не совсем поняла, что Вы хотите предпринять по Сирии: вы, как мировая держава, каким образом хотите пользоваться своей возможностью влияния? «Amnesty International», например, требует эмбарго на поставки оружия со стороны России. Может, Вы немножко более конкретно можете рассказать нам о Вашей позиции, а может быть, о внесении изменений в Ваши позиции.

В. ПУТИН:

Что касается возможных инструментов, которые мы можем применить при решении сирийской проблемы. Мы не собираемся применять никаких инструментов в одностороннем порядке. Мы, конечно, будем вести диалог с нашими партнёрами, прежде всего в Совете Безопасности ООН, с Федеративной Республикой, с другими странами, заинтересованными в урегулировании конфликта.

Разумеется, будем в контакте с Президентом Асадом и с руководством Сирии, будем в контакте с региональными державами, с арабскими странами, которые так или иначе вовлекаются в конфликт, и будем делать всё для того, чтобы конфликт свести на нет и перейти к политическим средствам урегулирования.

Об этом мы сегодня с госпожой Федеральным канцлером говорили: найти политическое решение этих проблем – можно это сделать или нет? В целом, я считаю, это возможно. Это требует определённого профессионализма и терпения. Ничего нельзя делать с помощью силы и рассчитывать на моментальный эффект. В конфликт вовлечено много людей с разными интересами. Нужно найти совпадение этих интересов и посадить их за стол переговоров. Вот в этом направлении мы и собираемся работать.

Что касается поставок вооружений, то Россия не поставляет таких вооружений, которые могли бы быть использованы в гражданском конфликте.

Совместная пресс-конференция по итогам российско-французских переговоров

2 июня 2012 года, Париж

Ф. ОЛЛАНД:

Мы боремся за стабильность в мире. Мы обменялись мнениями по поводу ядерного оружия, но также мы обсудили вопрос, касающийся Сирии. Я напомнил свою позицию: режим Башара Асада, его поведение неприемлемо, он провёл совершенно незаконные акты, и эта ситуация требует ухода Башара Асада.

Как прийти к этому результату? Через резолюции Совбеза ООН. Первый этап – это «план Аннана», который должен быть полностью выполнен, и мы должны помочь, чтобы Кофи Аннан достиг успеха своей миссии.

Затем наблюдатели проводят свою работу, проводят политически. Это второй этап. Это позволит Сирии найти безопасность и стабильность. Я сказал и повторяю, что, если мы хотим достичь результатов, должно быть оказано давление, должны быть санкции. Я знаю, что есть риск дестабилизации, есть риск гражданской войны с тяжёлыми последствиями для всего региона.

ВОПРОС:

Вы говорили о санкциях со стороны ООН к Сирии. Вы смогли убедить господина Путина в необходимости применения санкций? Какая позиция США по этому вопросу? Сколько времени Вы дадите «плану Аннана», чтобы выйти из этого кризиса?

В. ПУТИН:

Господин Аннан очень опытный и очень порядочный человек. И мы должны сделать всё для того, чтобы его миссия увенчалась успехом. И считаю контрпродуктивным заранее объявлять, что его миссия обречена на неудачу. Это было бы ошибкой.

Что касается санкций, то вопросы подобного рода должны обсуждаться прежде всего в Совете Безопасности ООН, думаю, что Вы сами знаете об этом. Санкции далеко не всегда эффективно работают.

Главное, что мы должны сделать, это предотвратить развитие ситуации по худшему сценарию и не допустить гражданской войны в Сирии. Мы сегодня об этом достаточно подробно говорили. Я господину Президенту изложил позицию России по этой проблеме. Договорились о том, что мы будем продолжать наши консультации и взаимные усилия для достижения целей примирения в Сирии и решения всех проблем, которые там возникли, политическими средствами.

Ф. ОЛЛАНД:

Что касается миссии Аннана, мы согласны, что миссия должна продолжаться и привести к результатам, позволяющим достичь целей. Речь идёт о присутствии международных наблюдателей, чтобы они сделали свои выводы о происходящем, и тем самым положить конец тем акциям, которые, к сожалению, происходят со стороны режима, чтобы затем открыть путь для политического решения.

Со своей стороны я считаю, что санкции являются необходимым методом давления, если мы хотим выйти на политическое урегулирование. А что касается политического урегулирования – именно эту цель мы должны ставить перед собой. Мы должны искать решение через диалог и через переходный период.

ВОПРОС:

Господин Путин, если бы Вас попросили принять Башара Асада и его семью, что бы Вы ответили? И второй вопрос Президенту Олланду: какое политическое решение возможно в сирийском вопросе и сколько времени Вы даёте «плану Аннана», чтобы он смог заработать?

В. ПУТИН:

У нас с Сирией очень добрые и многолетние отношения, но когда я слышу, что у России там есть какие-то «особые» интересы, я хочу вам сказать, что это полное заблуждение. У нас ни объёма торгово-экономических связей нет, ни настоящего военного сотрудничества нет.

Единственное, что нас заботит в сирийской проблеме, – это возможность радикализации ситуации и выход ситуации из-под контроля, гибель мирных граждан. Мы сейчас говорим, допустим, о той трагедии, которая недавно произошла в одном из селений: там, по-моему, 14 или 15 человек убили, причём некоторых замучили. Это стало достоянием вас и ваших коллег, всей мировой общественности. А сколько мирного населения погибло от противной стороны, от рук так называемых боевиков, вы посчитали? Там же тоже счёт идёт на сотни.

Наша цель заключается в том, чтобы примирить все стороны конфликта. Мы там не выбираем наших и ненаших, мы хотим позаботиться обо всех и хотим довести дело до такой ситуации, когда станет возможно мирное, политическое решение проблемы.

Что касается встречи с господином Асадом, я могу сказать, что он гораздо чаще бывал в Париже, чем в Москве. Так что давайте посмотрим на эту проблему и с такой стороны.

Ф. ОЛЛАНД:

Что касается визита Президента Асада, сына и отца, – я не несу за это никакой ответственности. Это происходило в другое время, в другую эпоху.

Наши выводы: есть риск гражданской войны в Сирии. У нас есть совместные перспективы – речь идёт о политическом решении, его нужно добиваться. Где у нас различаются мнения – по поводу ответственности и по поводу ухода, отстранения от власти Башара Асада. Я считаю, что это предварительное условие для политического переходного периода.

В. ПУТИН:

Вы ещё посмотрите на проблему, сравнивая ситуацию с другими странами региона: что в Ливии происходит, в Ираке что происходит, что в других странах этого региона происходит. Стало там безопаснее и лучше? Куда они движутся? Ответ есть? Пока ни у кого нет. Поэтому мы предлагаем хотя бы здесь, в Сирии, действовать аккуратно, взвешенно.

ВОПРОС:

Господин Президент, то, что моя коллега только что говорила – сирийский режим без Башара Асада, – учитывая, что у вас действительно стратегические интересы в Сирии, возможно ли для Вас это принять?

В. ПУТИН:

Нам приемлемо всё, что было бы приемлемо для сирийского народа. А для того, чтобы найти это приемлемое решение, нужно прекратить насилие, причём с обеих сторон, усадить все конфликтующие стороны за стол переговоров и создать ситуацию, при которой они смогут друг с другом договориться. И если мы увидим, что этот процесс набирает силу, что он стал реальностью, то, конечно, мы будем это поддерживать.

Но мы не можем решать вопросы государственного устройства или руководства страной за сирийский народ. Если Вы так думаете, что мы можем за другие народы решать, поезжайте в Каир сейчас и поучаствуйте в выборах Президента Египта. Вы же не можете это сделать? Вы также не сможете сделать это и применительно к Сирии. И никто не сможет.

Почему мы думаем, что если мы кого-то из действующего руководства сейчас оттолкнём от власти, то завтра там наступит полное благоденствие? В Ливии что происходит? Мы все знаем, какой тиран был Каддафи, может быть. А Вы знаете, что в Сирте происходило после того, как туда боевики вошли? Почему вы об этом не пишете? Там что, гуманитарная благодать наступила, что ли? Нет.

Мы хотим, чтобы было меньше насилия. Повторяю ещё раз: мы не за Асада, не за его противников, мы хотим добиться ситуации, при которой было бы закончено насилие и не наступила бы крупномасштабная гражданская война. Вот в чём заключается цель нашей политики на сирийском направлении.