«ИДЕТ ПРОЦЕСС ГЕОПОЛИТИЧЕСКОЙ ПЕРЕСТРОЙКИ РЕГИОНА», – заявил в интервью корр. «ГА» директор Института востоковедения НАН РА Рубен САФРАСТЯН

– Г-н Сафрастян, какой вам на сегодняшний день представляется обстановка в регионе, учитывая возрастающую угрозу начала военных действий против Ирана и те новые геополитические явления, в которые все активнее вовлекается Азербайджан?

– Ситуация с Ираном представляется следующей: очевидно, что ни у США, ни у какой-либо другой державы нет никаких разведывательных данных о том, что Иран принял решение создать атомную бомбу.

– Именно. Но в случае с Ираком по крайней мере были подозрения. С Ираном все совершенно определенно. Разведывательные структуры США доложили администрации, что подобных данных у них нет. Их нет, потому что Иран и не собирается создавать атомную бомбу – речь идет только об осуществлении мирной атомной программы. Да, у них есть проблемы с МАГАТЭ. Но, думаю, в основе этих проблем лежит различное толкование принципа суверенности. То есть какие-то нюансы своей программы Иран, исходя из принципа своей суверенности, не желает выставлять напоказ, между тем МАГАТЭ требует полной и абсолютной демонстрации. Но за всем этим военной программы нет. Я уверен, что высшее руководство Ирана осуждает атомное оружие. Вспомните слова Хаменеи о том, что атомное оружие – грех. Думаю, программа Ирана нацелена исключительно на стремление использовать атом в мирных целях, дабы обрести энергетическую независимость. Такова объективная реальность…

– Однако в последнее время вокруг Ирана нагнетается столь серьезная информационная напряженность, что создается совсем другой образ, и это далеко не образ державы, тихо-мирно осуществляющей свои энергетические задачи.

– Так оно и есть – информационная атака действительно имеет место на очень серьезном уровне. Кстати, стоит обратить внимание на недавние события, когда, по всей видимости, в результате встреч и обсуждений в Кемп-Дэвиде у России возникли подозрения, что США все-таки могут принять решение о нанесении военного удара по Ирану, в связи с чем МИД России озвучил весьма жесткое заявление. Из этого заявления стало ясно, что информация насчет войны имеется, и довольно недвусмысленная. С другой стороны, я думаю, мы не должны сбрасывать со счетов вероятность того, что со стороны США пока не принято решение, но возможна провокация третьей стороны – с тем чтобы втянуть США в вооруженный конфликт с Ираном.

– Словом, ни у кого, в том числе и у Израиля, нет сведений о том, что Иран готовится к созданию атомной бомбы, а напряженность продолжает нагнетаться…

– Да, и причины тому – сугубо геополитические, и связаны они с событиями в Сирии. Понятно, что в Сирии готовился к реализации сценарий Ливии, но благодаря усилиям России и в определенной части также Китая этот сценарий не прошел. Вспомним мирный план Аннана. Однако подрывные действия США и их союзников (в основном Турции и некоторых арабских стран) против законного правительства Сирии не только продолжаются, но и значительно усилились в последнее время. Увеличился поток вооруженных людей, которые специально готовятся, в том числе и в Косово, и на территории Ливии, а потом забрасываются в Сирию, дабы пополнить армию так называемой оппозиции. Также намного увеличился поток вооружения, поступающего в Сирию на помощь "оппозиции", и через границу Иордании, и через границу Турции. То есть делается все, чтобы подорвать мирный план урегулирования сирийской проблемы, которую пытаются воплотить в жизнь Аннан и ООН. И в этих условиях, когда правительству Сирии пока что удается противостоять вооруженной борьбе "оппозиции" при поддержке Ирана, попытка нанести удар по Ирану (не только с целью его ослабить) вполне вписывается в контекст общего сценария по изгнанию режима Асада из Сирии.

– Думаю, в том, чтобы Сирия перестала существовать в том виде, в каком она существует на протяжении последних десятилетий. Здесь можно рассматривать два варианта: вынужденный уход Асада и приведение к власти сил, осуществляющих внешнюю политику Сирии в рамках общей стратегии Запада. Нельзя забывать, что Сирия – единственная страна, пока еще противостоящая Западу. Другой вариант – расчленение Сирии. И это вполне реальная угроза, учитывая сложный национальный, конфессиональный состав населения Сирии. И подобный сценарий входит в общую стратегию и США, и в какой-то степени Израиля и Турции.

– Чтобы не было единого, более или менее сильного государства, а были расчлененные марионетки, находящиеся под влиянием и Турции, и США? Словом, разделяй и властвуй… А как вы прокомментируете неоднозначную политику Турции в отношении Сирии?

– Турция, конечно, повела себя по отношению к Сирии довольно подло. Буквально за полгода до начала этих событий Турция и Сирия достигли, казалось бы, наибольшей интеграции. Был создан Совет по стратегическому сотрудничеству, проводились совместные заседания правительств обеих стран. Но стоило событиям в Сирии набрать обороты, как Турция сразу же приняла сторону оппозиции, и не только приняла, но и начала регулярно и весьма широко ее поддерживать.

– Безусловно. В целом игра Турции вписывается в проект Запада в отношении Сирии, но ее собственная игра заключается в том, чтобы освободиться от Сирии в качестве геополитического соперника в регионе. Что является частью общей неоосманистской программы, осуществляемой правительством Эрдогана и Давутоглу. Любопытно, однако, что в последние недели наблюдается более осторожная политика Турции в этом вопросе. С одной стороны, она открывает свои границы, формируя на своей территории повстанческую армию, которая на сегодняшний день с оружием в руках воюет против правительства Сирии. С другой – свертывает подготовку к непосредственному вооруженному вмешательству. Предположу, что тут свою роль сыграл высший генералитет Турции, попытавшийся остудить неоосманистские амбиции Эрдогана. Ибо вовлечение Турции в непосредственную борьбу в Сирии чревато опасностью для самой Турции…

– Да. Очевидно, что высший генералитет Турции осознает опасность усиления сепаратизма в собственной стране, и результатом более осторожной политики стало заявление Турции о том, что если она и будет участвовать в вооруженных действиях против Сирии, то только в группе стран, а не самостоятельно.

– А какой вам видится политика Азербайджана в контексте возможной войны США с Ираном?

– Азербайджан стал вести довольно авантюрную геополитическую игру в регионе. Осознавая значимость своей территории для США и Израиля в контексте возможных боевых действий против Ирана, Баку начал добиваться для себя уступок со стороны Запада – скажем, в вопросе Карабаха. Очевидно, что в геополитическом смысле Азербайджан проводит для всего региона Южного Кавказа крайне опасную политику. Фактически та геополитическая обстановка на Ближнем Востоке, о которой было сказано выше, действиями Азербайджана переносится на наш регион. Тем самым Южный Кавказ вовлекается в серьезнейшую геополитическую борьбу, которая происходит на Ближнем Востоке. Конечно, это вызывает недовольство России, ибо Южный Кавказ – все-таки сфера влияния России. Далее: Азербайджан на сегодняшний день ведет политику, способствующую милитаризации этой страны, причем по западному образцу и при поддержке Запада. Речь идет о мощной военной помощи и вооружении, которое в течение ближайшего времени будет поступать из Израиля. Кроме того, Азербайджан предоставляет свою территорию и США, и Израилю в контексте подготовки военных действий против Ирана. Если к этому прибавить факт заключения между Азербайджаном и Турцией соглашения о производстве в Азербайджане турецких боевых танков по стандартам НАТО, то это – первый прецедент, когда на территории СНГ (за исключением Прибалтики) НАТО в лице Турции будет производить танки.

– Очевидна и попытка Азербайджана играть "свою игру" против России…

– Абсолютно очевидна. По моему мнению, цель Азербайджана – развязать себе руки для военных действий в Карабахе. Кстати, именно с этим я связываю резко возросшую активность Азербайджана на линии соприкосновения. Это проверка – насколько агрессия сойдет с рук. И надо все-таки подчеркнуть, что весьма обезличенные заявления Минской группы способны утвердить Баку во мнении, что с рук сойдет… Конечно, в случае войны с Ираном Азербайджан пострадает в первую очередь. Россия безучастной не останется. В Баку не должны уповать на то, что под шум военных действий против Ирана им удастся исподтишка ударить по Карабаху и не получить за это серьезного возмездия.

– А какова, по вашему мнению, роль Армении в представленном вами геополитическом раскладе?

– Мы должны серьезно рассматривать все варианты. Очень важное значение приобретает не только мониторинг непосредственных событий, происходящих у нас в регионе и на всем Ближнем Востоке. Ибо Азербайджан является связующим звеном между двумя регионами, а это самый плохой расклад, который только может быть. При этом мы должны проявлять дипломатическую активность. Я не исключаю возможности того, что Армения может стать площадкой для переговоров, способных воспрепятствовать дальнейшему нарастанию опасности вооруженного столкновения. Надо проявлять инициативу, выступать с разными инициативами…

– Что-то пока подобной инициативы со стороны Армении не видно.

– И это в корне неправильно. Мы являемся страной данного региона, мы в центре – у нас прекрасные отношения и с Ираном, и с США, и вообще с Западом и Россией. Делать вид, что ничего не происходит, – не выход из положения. Сейчас не время страусиной политики. Я не исключаю возможности того, что вооруженные действия могут происходить не только против Карабаха – возможно, ударам будет подвергаться и сама территория Армении. Все-таки мы находимся очень близко. Сейчас период, когда идет процесс геополитической перестройки региона, а при таком раскладе всегда существует опасность попасть под жернова военных действий. При этом у нас есть преимущество – по сравнению с Азербайджаном и Грузией.

– В том, что на территории Армении находится российская военная база. Это важное преимущество – в мирной жизни мы, возможно, не очень его ценим, но в случае возникновения вооруженного конфликта оно сыграет сдерживающую роль. Нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что Армения – член ОДКБ. Да, мы находимся в периоде геополитических изменений, в периоде нарастания опасности крупного вооруженного столкновения, в которое будут вовлечены не только державы региона, но и другие силы. Мы находимся перед непосредственной опасностью того, что Азербайджан может воспользоваться ситуацией и попытаться решить карабахский вопрос военным путем. Мы должны быть ко всему этому готовы – осторожны, бдительны и в то же время активны.

Кстати, весьма интересна с позиций фактической ситуации дипломатия Ирана, которую мы во многом недооцениваем. Напряженность вокруг Ирана целенаправленно нагнетается, а Иран не только не дергается, но и пытается использовать ситуацию в своих целях. Думаю, не ошибусь, если скажу, что все эти разговоры вокруг мифической атомной бомбы Иран использует, дабы поднять свой авторитет в регионе. И всю тонкость дипломатии Ирана мы можем понять, рассмотрев еще и конфессиональные вопросы. США в течение последних лет пытаются сколотить суннитский блок против Ирана. Им это не удается – слишком велик авторитет Ирана. Многие суннитские арабские государства не желают присоединиться к этому блоку, который, надо полагать, будет возглавлять Саудовская Аравия. Не желают, потому что боятся Ирана. Надо признать, что Иран в условиях эскалации напряжения действительно действует весьма и весьма тонко…