"Я стою на площадке, на юру, открытый всем взорам, на самой вершине. В отличие от древних жрецов, одет не в звериную шкуру, а в современный деловой костюм; мою голову украшает не диковинный убор из перьев, а спецназовская шлем-маска; в моей руке зажат не ритуальный нож, а снайперская винтовка с оптическим прицелом.
Внизу, у подножия пирамиды, раскинувшись, расплывшись так далеко, сколько видит глаз, колышется человеческое море. Отдельных людей, отдельных лиц в этой толпе не разглядеть; слышен слитный гул, временами даже рев толпы, из которой ветром до меня доносит отдельные выкрики: «До-олой!.. Свободу!.. Гады!.. Воры!.. Враги!.. Долой!..»
Но уже вскоре все эти голоса, поддавшись какому-то новому импульсу, еще более страшному и безжалостному, стали скандировать одно и то же:
«Убей! Убей!! Убей!!»
Я, видя себя со стороны – и понимая, что на вершине этой горы стою именно я, «Номер Один», что толпа, осознанно или нет, но обращается, молит, взывает именно ко мне, – замечаю, как человек в костюме и шлем-маске, вскинув винтовку, начинает выцеливать кого-то – прямо в этой толпе.
Наконец слышится негромкий звук выстрела. Из дула винтовки – оно на мгновение (во сне все происходит очень быстро) увеличивается до размера жерла крупнокалиберного башенного орудия – вырывается тугое облако дыма – пуффф…
Это облако пороховых газов, в свою очередь, превращается в дорожку, в мерцающую серебристыми блестками полосу.
А далее…
Далее, за те две или три секунды, что летит пуля к цели, эта дорожка, меняя свой цвет с серебристого на золотой, потом на оранжевый, а в конце на багровый, кровавый, ложится, разматываясь, через весь огромный мегаполис… И выхлестывается уже кровавым потоком на Красную площадь с собором Василия Блаженного, чьи купола набухли, окрасились алым, а затем упирается в Спасские ворота Кремля – запертые сейчас, они служат преградой для этого потока.
Последнее, что я вижу, это дрожащая болезненным маревом, неверная, призрачная, истончающаяся, но каждый раз прочитываемая мною прежде, чем пропасть вместе со сновидением, надпись на мрачном, с багровыми прожилками, небе:
САКРАЛЬНАЯ ЖЕРТВА."
"Последний выстрел Странника".
Авторское название "Сакральная жертва".
И последнее.
Убить видного оппозиционера, бывшего вице-премьера правительства - в центре Москвы - по сюжету должны были по команде из-за кордона.
Операция готовилась долго и тщательно; прозвище одного из киллеров, призванного исполнить героя Болотной и симпатизанта Майдана - по иронии судьбы - "агент Оранж".
Гибель кого-нибудь из "топовых" оппозиционеров напрашивалась.
Акция совершена в аккурат под мероприятие, известное как "Антикризисный марш «Весна», которое запланировано на 1 марта. Как говорили древние - «Quid prodest».
Из убитого уже назавтра начнут лепить икону, из него сделают "жертву кровавого режима".
