|
Задабривание терроризма, это путь в никуда. Если никто не будет заикаться о радикальном исламизме в связи с этими терактами, в следующий раз придут на показ какого-нибудь французского модельера, потому что в его коллекции платьев открыты руки, спины и декольте.
Журналисты умерли в состоянии страшного греха, радоваться их смерти – это не просто безумие, это предательство. Не нам их судить, и давайте не путать убийц и жертв, на этом стоят наши враги.
Демонстрацию в Кельне против строительства мечети избивали магометанские радикалы и активисты-геи.
Против радикально-воинствующего религиозного наступления извне может противостоять только религия, своя, кровная.
Елена Чудинова: «Во Франции меня называют русской Кассандрой»
Десять лет назад, еще в 2005 году русская писательница, живущая во Франции, опубликовала книгу с провокационным названием – «Мечеть парижской Богоматери»
В романе-утопии описывается Франция, живущая по шариату. Некогда христианская страна добровольно отказалась от своих традиционных ценностей, но «свято место не бывает пусто». На смену христианству пришел ислам. Через несколько месяцев после выхода книги, по Франции прокатилась первая волна бунтов устроенных «детьми гастарбайтеров». Уже тогда книгу сочли пророческой. После показательного расстрела карикатуристов, мрачная утопия стала еще реальнее.
Корреспондент КП встретился с Еленой Чудиновой и поговорил о невеселом настоящем меняющейся Европы, и немного – о нашем будущем.
«Большая игра в поддавки»
– Ваша книга «Мечеть Парижской Богоматери» вышла почти девять лет назад. В России она считалась бестселлером. А как ее тогда восприняли во Франции? Был успех, пресса?
– В России книга «прозвучала», хоть и с купюрами и критикой, но обсуждалась на центральных телеканалах. Во Франции она представлена только на правых и консервативных ресурсах и в католической среде. У нас известна лишь партия семьи Ле Пен, но спектр правых политиков во Франции несколько шире. Есть партия Филиппа Де Вилье, есть партия Мегре — отделившийся от Ле Пена правый, более радикальный и католический блок. Во Франции книга широко известна в узких кругах, извините за трюизм.
– Насколько этот круг узкий? Если не ошибаюсь, только за партией Мари Ле Пен — 25% голосов избирателей? Это немало!
– Понимаете, Франция сейчас – это Советский Союз 70-х годов. Люди, считающие себя недовольными, фрондирующими, в то же время двигаются в русле официальной идеологии. Режим не тоталитарен, промывание мозгов есть, но оно мягкое. Попробуйте перед средним французом, встреченным на улице, раскритиковать идеологию толерантности! Он на вас очень странно посмотрит.
– Меня поразил памятный митинг после расстрела карикатуристов... В стране случилась трагедия невиданного масштаба, причины понятны, только их никто так и не озвучил...
– Да, в очередной раз сказали своим радикалам-исламистам – «вы тут ни при чем». Это просто потрясающая игра в поддавки! Вы только вдумайтесь — не вчерашние мигранты оправдываются – «мы такие же граждане Франции и сами хотим найти убийц», нет! Все строго наоборот. Прогрессивная общественность бегает за ними после каждого теракта и говорит – «ведь вы это осуждаете». Воинствующие исламисты соглашаются, но так, через губу.
– Сколько еще Франции надо наступать на эти грабли, пока они не разобьют стране лоб? Сколько лет у нее в запасе?
– Процессы ускоряются. Возьмем этот теракт. Либеральная пресса, как заклинание повторяет: «не надо провоцировать и обижать»! Но, поймите, терроризм не надо провоцировать, он сам себя провоцирует. Если вы пройдете с карикатурой на Магомеда по Елисейским полям, на вас никто не обратит внимания. Провокатор назначается. Мы помним с чего начались предыдущие парижские бунты – с гибели трех афрофранцузских подростков. Все как-то само вспыхнуло.
Но в те же самые дни, в Марселе погибли двое таких же подростков, которые тоже убегали от полиции. На краденом мопеде врезались в стенку. Никто не обратил на это внимания, такие подростки гибнут всегда, они в «группе риска». Кто-то решает, когда на такое происшествие нужно отреагировать.
12 сентября 2006 года, в Регенсбургском университете папа Римский Бенедикт XVI выступил с лекцией, посвященной историческому исследованию исламистского экстремизма и джихада. При этом он процитировал высказывание православного византийского императора Мануила II Палеолога о том, что бесчеловечно нести ислам с помощью меча. Кто-то присутствовал в зале и доложил, куда надо, о том, что Папа был неосторожен в высказываниях. Бунт созрел, нужен был только повод.
Кроме угроз убить Папу, были совершены нападения на христианские церкви и миссии в Африке и на Ближнем Востоке, в Сомали была убита 65-летняя медицинская сестра-монахиня...
Задабривание терроризма, это путь в никуда. Если никто не будет заикаться о радикальном исламизме в связи с этими терактами, в следующий раз придут на показ какого-нибудь французского модельера, потому что в его коллекции платьев открыты руки, спины и декольте. А «это противоречит шариату», и вообще – «проповедь бесстыдства». Повод найдется всегда, если есть злая воля. А она есть!
– А какой конечный результат ожидают руководители этого процесса?
– Установление халифата. По их идеологии, земля, принадлежавшая хотя бы когда-то мусульманам, принадлежит им всегда. Вспомним историю, где Карл Мартелл (правитель Франкского государства в 717-741 годах. – Ред.) разбил мусульман? Под Пуатье (один из старейших городов Франции. – Ред.)? Значит, это мусульманская земля?
При османах магометане были и под Веной, например. Получается, с их точки зрения, им принадлежит вся Европа?
«Союз деструкторов»
– Как людям с такими взглядами удалось найти союзников в европейском обществе?
– Объясню. Это союз деструкторов. Либералы разрушают Европу изнутри, радикалы-исламисты взламывают снаружи. И пока они разрушают, они в союзе. Немыслимое сочетание — демонстрацию в Кельне против строительства мечети избивали магометанские радикалы и активисты-геи. Они оказались совместимы в неприятии исторического духа Европы, который является цементом христианской цивилизации. В том числе и нашей. И даже неверующие люди зачастую не понимают — сколько этого духа в них самих. Они это поймут, когда их насильно заставят поменять идентичность полностью. Пока им только запрещают выставлять рождественские вертепы в окнах первых этажей...
А вот за что умерли карикатуристы? За то, что у них не было ничего святого? Их мученичество только в профессиональном долге. Они умерли за право поливать всех грязью и решительно над всем смеяться. Эти люди умерли в состоянии страшного греха, радоваться их смерти – это не просто безумие, это предательство. Не нам их судить, и давайте не путать убийц и жертв, на этом стоят наши враги. Ведь все погибшие, какие бы они не были – жертвы новой экспансии.
– Во Франции как-то экономически обосновывают въезд мигрантов из бывших колоний?
– Экономическую базу подводили 50 лет назад. Сейчас все идет по инерции. «Первое поколение» мигрантов работало за копейки, конкурируя с местными. «Второе поколение» – комси-комса, так себе, а «третье поколение» уже не работает ни дня в своей жизни, сразу садится на социалку.
Оно уже рождается «пострадавшим от колониализма, от расизма, от исламофобии».
Подростки сидят на уроках и делают вид, что учатся, а учителя делают вид, что учат их, потому что учителя уже отчаялись вырвать их из этой среды – это бесполезно. Потом они заканчивают школу – получают пособие, муниципальное жилье, и медицинскую помощь и в свободное время многие могут заниматься – сутенерством, наркоторговлей...
– «Сфера услуг», специфических...
– Да, но самое главное – они все время ждут сигнала по мобильному, когда и куда им приходить устраивать бунт, это очень жестко все устроено.
«Религии может противостоять только религия»
– У вас есть уникальная возможность сравнивать происходящее во Франции и России, у нас этот процесс – на какой стадии?
– На той стадии, которая была во Франции 50 лет назад – у нас еще наживаются на труде среднеазиатских мигрантов, но опять же сейчас я буду говорить совсем не политкорректные вещи. В России все сложнее, потому что кроме среднеазиатов есть часть внутренней элиты – это наши сограждане с Кавказа, имеющие (такие) квартиры и (такие) автомобили, которые многим и не снились. Вот это как бы контур будущего, он просматривается.
– Ваш прогноз на ближайшие годы для Франции и для России?
– Меня во Франции иногда называют русской Кассандрой, а политкорректную Кассандру представить трудно...
Мой прогноз довольно мрачен, хотя я не оставляю надежды на Божье чудо, но Франция все-таки сейчас, очень увязла в тупике своего секуляризма*. Но я знаю множество французских католиков, глубоко верующих, не склонных к компромиссам.
Я верю, что они сумеют повести народ за собой, когда станет ясно, что против радикально-воинствующего религиозного наступления извне может противостоять только религия, своя, кровная.
Россия – фактор Новороссии
Что же касается прогноза по России, то я вас немного удивлю. Он более оптимистичен. Вмешался фактор, не имеющий никакого отношения к религиозному противостоянию. Это фактор Новороссии! Русский человек вдруг понял, что есть вещи, за которые он опять готов умереть. Заметьте, с тех пор как появились мужчины, которые взяли в руки оружие, у нас как-то стало потише, лезгинок без повода на площадях поменьше, нахальных выходок поменьше, многие стали аккуратнее. Все ведь очень хорошо понимают язык силы, и это может повернуться для нас во благо.
С сильным лучше дружить, а не пытаться навязывать собственные законы и обычаи.
*Секуляризм – Идеология, отвергающая любые богословские системы и обосновывающая окружающую действительность, общество и человека исключительно исходя из опыта земной жизни. Так же, концепция, согласно которой правительство и другие источники права должны существовать отдельно от любого типа религий и религиозной веры.
| 