|
Керри Джон, перевод: Кесс
Вьетнамские ветераны против войны
Заявление Джона Керри перед Комитетом внешних сношений Сената
23 апреля 1971 года
Я хотел бы высказаться от имени всех нас, ветеранов, которые несколько месяцев назад в Детройте провели расследование, собрав показания более 150 демобилизованных со всеми почестями ветеранов, многие из которых награждены орденами и медалями за боевые заслуги, о военных преступлениях, совершенных в Юго-Восточной Азии. Это были не единичные случаи как исключения из правил, а повседневно совершаемые преступления, ставшие буднями военных действий, о которых было доподлинно известно офицерам на всех уровнях коммандования. То, что произошло в Детройте невозможно описать Вам во всех подробностях – те эмоции в зале и чувства людей, которые вновь переживали то, что они пережили во Вьетнаме. Они снова пережили то абсолютный ужас, который эта страна и её правительство заставили их делать.
Они рассказывали о том, как они лично насиловали, отрезали уши, отрезали головы, прикрепляли провода от полевых телефонов к половым органам людей и пускали через них электрический ток, отрезали конечности, взрывали тела, отстреливали мирных жителей, сносили деревни, подражая Чингиз Хану, стреляли в собак, домашних животных просто для развлечения, отравляли продуктовые запасы и просто целенаправленно уничтожали провинции Южного Вьетнама, разрушая то, что ещё было целым после обычных военных разрушений и обычных и очень точных разрушений, произведённых соответственными бомбовыми ударами этой страны.
Мы называем это расследование Расследованием зимних солдат, как перифраз слов Томаса Пэйна, когда он в 1776 году говорил о патриотах пока светит солнце и солдатах в летнее время, которые покинули Фордж долину, столкнувшись первыми настоящими трудностями.
Мы, которые пришли сюда в Вашингтон, пришли сюда именно потому, что мы чувствуем, что мы должны быть сейчас зимними солдатами. Мы могли бы вернуться назад в эту страну, тихо и спокойно, сохраняя молчание, мы могли бы не рассказывать о том, что происходит во Вьетнаме, но видя то, что угрожает этой стране, нет, не красные, а преступления, которые сы совершаем, угрожают ей, мы чувствуем, что поэтому мы должны говорить.
По нашему мнению, и исходя из нашего опыта, в Южном Вьетнаме нет ничего, что могло бы стать реальной угрозой для Соединенных Штатов Америки. И попытки оправдать гибель американцев во Вьетнаме, Камбодже или Лаосе пытаясь связать эти потери с сохранением свободы, которую предположительно эти злодеи попирают, для нас высшая стадия уголовного лицемерия, и именно этот сорт лицемерия, как мы считаем, разделил эту страну.
Мы увидели, что это не только гражданская война, определённый успех людей, которые многие годы боролись за своё освобождение от каких бы то ни было попыток колониального вмешательства, но мы также увидели, что вьетнамцев, которых мы с таким энтузиазмом сосздавали по образу и подобию своему, было очень трудно зазтавить сражаться против той угрозы, от когорой мы по нашим предположениям хотели их спасти.
Мы увидели, что большинство людей даже не знают разницы между коммунизмом и демократией. Они просто хотят мирно работать на своих рисовых полях без вертолётов, охотящихся за ними и бомб с напалмом сжигающих их деревни и разрывающими их страну на части. Они хотям только одного, чтобы всё, что связано с этой войной, и в частности с этим чужеземным присутствием Соединённых Штатов Америки, оставило их в покое, и они просто пытаются выжить, кооперируя с любыми войсками, которые в данный конкретный момент находятся на их земле, будь то вьетконговцы, северные вьетнамцы или американцы.
Мы также увидели, что слишком часто американские парни погибали в этих рисовых полях ожидая поддержки от своих союзников. Мы видели своими глазами, как деньги американских налогоплательщиков шли на поддержание погрязшего в коррупции диктаторского режима. Мы видели, что многие граждане этой страны имеют очень однобокое представление о том, кто должен сражаться под её знамёнами, поэтому так высок процент черных среди погибших. Мы видели, как Вьетнам уничтожался американскими бомбами и наземными зачистками наравне с вьетконговскими терроризмом и теперь мы слышим как эта страна пытается обвинить во всём происходящем там хаосе Вьет Конг.
Мы стали разрушать деревни называя это их спасением. Мы увидели Америку, потерявшую всякое понятие морали, когда она очень прохладно встретила правду о Ми Лай (Сонг Ми), отказываясь распрощаться с образом американского солдата, раздающего плитки шоколада и жевательной резинки.
Мы познали значение зон свободного применения огнестрельного оружия, отстреливая всё, что двигалось, и мы наблюдали, как дешево ценилась Америкой жизнь азиатов.
Мы наблюдали, как Соединённые Штаты фальсифицировали статистику потерь, практически воспевая подсчет потерь. Мы слышали как нам месяц за месяцем рассказывали, что хребет противника уже почти сломлен. Мы воевали там, используя оружие против человеческих существ Востока. Мы воевали там, используя против этих людей такое оружие, употребление которого, я не думаю, чтобы эта страна хотя бы во сне могла себе представить, воюя где-нибудь в Европе. Мы видели, как наши ребята бились за высоты, потому что какой-то генерал сказал, что их нужно взять, и после того, как выполняя эту задачу полегло один два взвода, было приказано покинуть их, оставляя в полное распоряжение северных вьетнамцев. Мы видели тщеславие, которое превращало большинство незначительных схваток в экстраординарные баталии, потому что мы не могли проиграть, мы не могли отступить, и потому, что не имело никакого значения, как много жизней американцев было пожертвовано, чтобы доказать свою правоту, и так бало с Гамбургскими высотами и Кхе Саньс, с высотой 81 и огневой точкой 6 и многими многими другими.
Теперь нам говорят, что те, кто там воевал, должны сидеть тихо, в то время как другие американские парни продолжают там погибать за то, чтобы мы могли упражняться в невероятной аррогантности вьетнамизируя вьетнамцем.
Каждый день, позволяющий Соединённым Штатам умывать руки касательно Вьетнама, кто-то погибает, чтобы Соединённым Штатам не пришлось признать то, что известно уже всему миру, чтобы нам не пришлось признаться, что мы совершили ошибку. Кому-то приходится умирать, потому что президент Никсон не хочет быть, и это его собственные слова – "первым президентом, проигравщим войну".
Поэтому мы спрашиваем американцев: "Как вы собираетесь сказать кому-нибудь быть последним, кто погиб во Вьетнаме? Как вы скажете кому-нибудь быть последним кто погиб за ошибку?" ... Мы сейчас здесь в Вашингтоне, чтобы сказать, что проблема этой войны не только вопрос войны и дипломатии. Это частица, составная часть всего того, что мы пытаемся как разумные существа донести до людей в этой стране – это вопрос расизма, который разъедает армию, это и многие другие вопросы, как, например, применение оружия, лицемерие, с которым мы обвиняем кого-то в нарушении Женевской Конвенции и используем это для оправдания продолжения этой войны, когда мы сами более, чем кто бы то ни был, виноваты в попрании требований этой Женевской Конвенции, применяя зоны свободного применения огнестрельного оружия, нарушая договоренность о прекрашении огня, поисково-уничтожающие экспедиции – зачистки, бомбардирование, пытки заключённых, всё, что практикуется во многих подразделениях в Южном Вьетнаме. Это то, что мы пытаемся объяснить. Это то, что пронизывает всё наше бытие, касается всего.
Один мой друг американский индеец, один из участников захвата индейским племенем острова Алькатрас, очень наглядно сказал мне об это. Он рассказал мне, как он, паренёк живущий в индейской резервации, радовался, когда в фильмах, которые он смотрел по телевизору, ковбои отстреливали индейцев, и вот однажды во Вьетнаме он вдруг остановился и подумал: "О Боже, я же поступаю сейчас с этими людьми, как поступали с моим народом" и он прекратил. Вот это то, что мы пытаемся донести до вас, мы считаем, что этому нужно положить конец.
Мы здесь чтобы спросить и спросить очень настойчиво, где политические лидеры нашей страны? Где наше правительство? Мы здесь, чтобы спросить где МэкНамара, Ростов, Банди, Жилпатрик и многие другие? Где они сейчас, когда мы, которых они послали на эту войну, вернулись? Они командиры, которые дезертировали, оставив свои войска. И по закону войны нет большего преступления, чем это. Армия говорит, что они никогда не оставляют своих раненных. Морские пехотинцы говорят, что они не оставляют даже своих мёртвых. Эти политики оставили всех своих павших и спрятались за самооправдательным щитом общественного мнения. Они спасают свои шкуры прячась от действительности в этой стране. Мы желали бы, чтобы милостивый Бог стёр из нашей памяти все воспоминания об этой службе так же легко, как эта администрация стерла из своей памяти нас. Но всё, чего они добились и могут добиться, отказываясь от всего, это только укрепить нас в нашем личном позыве закончить нашу последнюю миссию – вскрыть и уничтожить последние следы этой варварской войны, умиротворить наши сердца, победить страх и ужасы, которые владели этой страной последние десять лет. И больше. Чтобы когда тридцать лет спустя наши братья будут идти по улице без ног, без рук, с изуродованными лицами, и маленькие мальчишки будут спрашивать "почему?", мы могли бы сказать "Вьетнам" и это значило бы не позор, не грязные мерзкие воспоминания, а это означало время, когда Америка переродилась и когда солдаты как мы помогли ей в этом. |
|
www2.iath.virginia.edu
Vietnam Veterans Against the War
Statement by John Kerry to the Senate Committee of Foreign Relations
April 23, 1971
I would like to talk on behalf of all those veterans and say that several months ago in Detroit we had an investigation at which over 150 honorably discharged, and many very highly decorated, veterans testified to war crimes committed in Southeast Asia. These were not isolated incidents but crimes committed on a day-to-day basis with the full awareness of officers at all levels of command. It is impossible to describe to you exactly what did happen in Detroit – the emotions in the room and the feelings of the men who were reliving their experiences in Vietnam. They relived the absolute horror of what this country, in a sense, made them do.
They told stories that at times they had personally raped, cut off ears, cut off heads, taped wires from portable telephones to human genitals and turned up the power, cut off limbs, blown up bodies, randomly shot at civilians, razed villages in fashion reminiscent of Ghengis Khan, shot cattle and dogs for fun, poisoned food stocks, and generally ravaged the countryside of South Vietnam in addition to the normal ravage of war and the normal and very particular ravaging which is done by the applied bombing power of this country.
We call this investigation the Winter Soldier Investigation. The term Winter Soldier is a play on words of Thomas Paine's in 1776 when he spoke of the Sunshine Patriots and summertime soldiers who deserted at Valley Forge because the going was rough.
We who have come here to Washington have come here because we feel we have to be winter soldiers now. We could come back to this country, we could be quiet, we could hold our silence, we could not tell what went on in Vietnam, but we feel because of what threatens this country, not the reds, but the crimes which we are committing that threaten it, that we have to speak out....
In our opinion and from our experience, there is nothing in South Vietnam which could happen that realistically threatens the United States of America. And to attempt to justify the loss of one American life in Vietnam, Cambodia or Laos by linking such loss to the preservation of freedom, which those misfits supposedly abuse, is to us the height of criminal hypocrisy, and it is that kind of hypocrisy which we feel has torn this country apart.
We found that not only was it a civil war, an effort by a people who had for years been seeking their liberation from any colonial influence whatsoever, but also we found that the Vietnamese whom we had enthusiastically molded after our own image were hard put to take up the fight against the threat we were supposedly saving them from.
We found most people didn't even know the difference between communism and democracy. They only wanted to work in rice paddies without helicopters strafing them and bombs with napalm burning their villages and tearing their country apart. They wanted everything to do with the war, particularly with this foreign presence of the United States of America, to leave them alone in peace, and they practiced the art of survival by siding with whichever military force was present at a particular time, be it Viet Cong, North Vietnamese or American.
We found also that all too often American men were dying in those rice paddies for want of support from their allies. We saw first hand how monies from American taxes were used for a corrupt dictatorial regime. We saw that many people in this country had a one-sided idea of who was kept free by the flag, and blacks provided the highest percentage of casualties. We saw Vietnam ravaged equally by American bombs and search and destroy missions, as well as by Viet Cong terrorism – and yet we listened while this country tried to blame all of the havoc on the Viet Cong.
We rationalized destroying villages in order to save them. We saw America lose her sense of morality as she accepted very coolly a My Lai and refused to give up the image of American soldiers who hand out chocolate bars and chewing gum.
We learned the meaning of free fire zones, shooting anything that moves, and we watched while America placed a cheapness on the lives of orientals.
We watched the United States falsification of body counts, in fact the glorification of body counts. We listened while month after month we were told the back of the enemy was about to break. We fought using weapons against "oriental human beings." We fought using weapons against those people which I do not believe this country would dream of using were we fighting in the European theater. We watched while men charged up hills because a general said that hill has to be taken, and after losing one platoon or two platoons they marched away to leave the hill for reoccupation by the North Vietnamese. We watched pride allow the most unimportant battles to be blown into extravaganzas, because we couldn't lose, and we couldn't retreat, and because it didn't matter how many American bodies were lost to prove that point, and so there were Hamburger Hills and Khe Sanhs and Hill 81s and Fire Base 6s, and so many others.
Now we are told that the men who fought there must watch quietly while American lives are lost so that we can exercise the incredible arrogance of Vietnamizing the Vietnamese.
Each day to facilitate the process by which the United States washes her hands of Vietnam someone has to give up his life so that the United States doesn't have to admit something that the entire world already knows, so that we can't say that we have made a mistake. Someone has to die so that President Nixon won't be, and these are his words, "the first President to lose a war."
We are asking Americans to think about that because how do you ask a man to be the last man to die in Vietnam? How do you ask a man to be the last man to die for a mistake?....We are here in Washington to say that the problem of this war is not just a question of war and diplomacy. It is part and parcel of everything that we are trying as human beings to communicate to people in this country – the question of racism which is rampant in the military, and so many other questions such as the use of weapons; the hypocrisy in our taking umbrage at the Geneva Conventions and using that as justification for a continuation of this war when we are more guilty than any other body of violations of those Geneva Conventions; in the use of free fire zones, harassment interdiction fire, search and destroy missions, the bombings, the torture of prisoners, all accepted policy by many units in South Vietnam. That is what we are trying to say. It is part and parcel of everything.
An American Indian friend of mine who lives in the Indian Nation of Alcatraz put it to me very succinctly. He told me how as a boy on an Indian reservation he had watched television and he used to cheer the cowboys when they came in and shot the Indians, and then suddenly one day he stopped in Vietnam and he said, "my God, I am doing to these people the very same thing that was done to my people," and he stopped. And that is what we are trying to say, that we think this thing has to end.
We are here to ask, and we are here to ask vehemently, where are the leaders of our country? Where is the leadership? We're here to ask where are McNamara, Rostow, Bundy, Gilpatrick, and so many others? Where are they now that we, the men they sent off to war, have returned? These are the commanders who have deserted their troops. And there is no more serious crime in the laws of war. The Army says they never leave their wounded. The marines say they never even leave their dead. These men have left all the casualties and retreated behind a pious shield of public rectitude. They've left the real stuff of their reputations bleaching behind them in the sun in this country....
We wish that a merciful God could wipe away our own memories of that service as easily as this administration has wiped away their memories of us. But all that they have done and all that they can do by this denial is to make more clear than ever our own determination to undertake one last mission – to search out and destroy the last vestige of this barbaric war, to pacify our own hearts, to conquer the hate and fear that have driven this country these last ten years and more. And more. And so when thirty years from now our brothers go down the street without a leg, without an arm, or a face, and small boys ask why, we will be able to say "Vietnam" and not mean a desert, not a filthy obscene memory, but mean instead where America finally turned and where soldiers like us helped it in the turning. |
