25 июня после «консультаций с ближайшими родственниками и видными членами общества» правящий эмир Катара шейх Хамад бин Халифа аль-Тани сообщил об отречении от престола в пользу сына 33-летнего шейха Тамима бин Хамад аль-Тани. Местные аналитики полагают, что это решение является следствием накопившихся проблем в политике, которая проводилась эмиратом в последние 3-4 года, особенно в сирийском вопросе. Хотя у эмира есть проблемы со здоровьем (в 1997 году ему пересадили почку, и он нуждается в постоянном диализе), однако он вполне дееспособен, и с состоянием здоровья его уход не связан.
По мнению эспертов, к отречению эмира подтолкнуло тяжело пережитое им поражение сирийской вооружённой оппозиции в Эль-Кусейре [12] , в захват которого Катар вложил много средств и который, будучи укрепленным пунктом, является еще и узловой точкой на пути планируемого газопровода из Катара в Европу [13] или как альтернативы ему – из Ирана [14] к Средиземному морю. [1]
Расходы Катара [15] на сирийскую авантюру, по некоторым оценкам, уже достигли около 3 млрд. долл. [2] Кураторство Катара над оппозицией в Сирии и его лидерство в «арабской весне» в целом все больше оборачиваются фиаско. Причина проста – Доха преисполнилась чувством собственного значения и уверовала в свои безграничные силы под лестные отзывы с Запада о «ведущем центре влияния в арабском мире», в то время как на самом деле Катар - лишь инструмент достижения целей западной политики. Хотя денег у Катара много, но его человеческий и организационный потенциал весьма скромный. За последние годы страна растратила впустую громадные ресурсы. Особенно ярко это проявилось в Сирии, где отправляемая катарцами помощь вскормила настроенных враждебно к ним самим салафитов. Для работы над ошибками потребовался новый менеджер, которому предстоит исправить положение, «не вынося сора из шатра» и не задевая могущественных покровителей.
Принц Тамим будет первым из трех катарских правителей династии аль-Тани, пришедшим к власти без переворота, как это было в случае с его дедом и отцом. Уходящий шейх Хамад бин Халифа аль-Тани захватил, например, престол в Катаре в 1995 году благодаря «бескровному» перевороту, использовав отсутствие в стране своего отца. Нынешняя спокойная передача власти - едва ли не едиственное демократическое достижение в жизни абсолютной монархии, каким-то чудным образом претендующей на статус «авангарда демократии» на Ближнем Востоке. Смена власти не ограничится только эмиром. Ожидается, что во избежание ненужного соперничества с новым правителем со своего поста уйдет также еще один член династии - двоюродной брат Тамима нынешний премьер-министр и министр иностранных дел весьма влиятельный шейх Хамад бин Джассим аль-Тани.
Информация о передаче власти наследнику была заранее доведена до Соединенных Штатов и Великобритании, а фактически согласована с ними. Фигура нового правителя Катара вполне устраивает и Вашингтон, и Лондон. Молодой катарский монарх учился в престижных английских частных школах и успешно закончил в Великобритании ту же королевскую военную академию Sandhurst, что и правитель Иордании Абдалла II. Свободно владеет английским и французским языками, читает на древнеперсидском. 5 августа 2005 года его старший брат шейх Джассим отрекся от своих прав на престол в пользу Тамима. [3] Если учесть, что новый эмир известен прочными связями с «Братьями-мусульманами», а также то, что именно он до сих пор курировал в Дохе поставку помощи сирийским мятежникам, находясь на должности первого заместителя командующего катарской армией [4], то легко предположить, что при новом эмире активность Катара на сирийском направлении только возрастёт. Об этом говорят и результаты проведенной в последние дни в Катаре конференции «друзей Сирии», на которой премьер-министр страны заявил, что «мир и справедливость там можно обеспечить, только предоставляя оружие оппозиции». [5]
В Катаре проживают всего около 2 млн. человек, лишь 12 % из которых считаются коренными гражданами и имеют все привилегии. Страна обладает третьими по величине запасами природного газа в мире 20 (трлн. куб. м) и является крупнейшим поставщиком сжиженного газа (СПГ) на мировые рынки (около 80 млн. т ежегодно). ВВП объёмом 183 млрд. долл., или около 100 тыс. долл. на душу населения, – самый высокий в мире. Частная инициатива ограничена, всё принадлежит эмиру и им же управляется. Землю, а формально он является владельцем всех земельных владений страны, всем своим подданным эмир раздает не в собственность, а в аренду – шаг в сторону и договор прерывается, неугодные теряют всё. Многие жители страны гордятся той ролью, которую Катар играет на Ближнем Востоке, но и в то же время всё чаще задаются вопросом – куда в огромных количествах уходит национальное богатство? Ведь оно, что ни говори, исчерпаемо. Что через несколько десятилетий останется потомкам? Гигантские небоскребы? Стадионы, занесенные песками? Неупомянутый катарский чиновник в беседе с корреспондентом The Еconomist сетовал: «Что мы приобрели за свои миллиарды в Сирии? Мы провалились с устранением Асада и оставили бездомными 4 миллиона сирийцев». [6] Объявленные уже совокупные расходы на чемпионат мира по футболу 2022 года достигают 100 млрд. долл., что, по мнению экспертов, минимум в два раза выше реальной стоимости запланированных объектов. Это около 60 % годового ВВП страны. Даже с учетом огромного суверенного фонда Катара в 100 млрд. долл. предстоящий чемпионат может просто похоронить его экономику.
В Катаре только намечаются первые муниципальные выборы, о парламентских никто и не слышал, в отличие, например, от республиканской Сирии. Политические партии, профсоюзы, ассоциации, шествия и демонстрации – всё это запрещено. Выборы в «консультативный совет», который законодательной-то власти не предполагает, обещаны были еще в 2004 г., но до сих пор не проведены. Той свободы слова, которую катарский государственный телеканал Al Jazeera пропагандирует на весь мир, в самом Катаре нет и в помине. Да и сам этот якобы «независимый» канал при ближайшем рассмотрении оказывается зависимым. Американская дипломатическая переписка, размещенная на сайте WikiLeaks, показывает, что Катар нередко использовал Аль-Джазиру как «инструмент шантажа» в отношениях с другими странами. Так, например, освещение событий в Сирии резко изменилось в апреле 2011 г. по приказу сверху. [7]
Робкие выступления внутри страны с критикой эмира решительно пресекаются. Запрещена, например, книга местного ученого Ali Khalifa al-Kuwari «Люди в Катаре тоже хотят реформ». Поэт – вольнодумец Muhammad al-Ajami в 2011 году был приговорен к пожизненному заключению, милостиво сокращенному эмиром до 15 лет, за поэму, восхваляющую «арабскую весну» и намекающую, что нехудо бы совершить нечто похожее и в Катаре. По закону о печати за «оскорбление эмира или его семьи» или «нанесение вреда государственным интересам» полагается штраф в размере 1 млн. риалов (275 тыс. дол.). [8] Вот ведь где поприще для международных правозащитников, а они вместе с эмиром воюют «за свободу и демократию» в Сирии!
Исследователи из Center for Strategic and International Studies (CSIS) обращают внимание на тот парадокс, что «авангард революции» Катар защищает монархию в Бахрейне и рушит республику в Сирии. Удивительно, что сама Доха этого противоречия не чувствует и не боится, что поддержка перемен за пределами Катара при сохранении статус-кво в нем самом может подорвать основы режима в этой стране. [9]
Намерения Дохи остаются не совсем ясными не только соседям, но и ближайшим союзникам. Некоторые из них, не стесняясь, подмечают комплекс Наполеона у уходящего правителя, другие видят разгадку его поведения в особом понимании исламизма. Монархи из Саудовской Аравии, ОАЭ, Омана считают катарского коллегу лицемером - «такой же деспот, как и они, а прикидывается демократом». (10) В апреле 2012 года в Катаре уже была попытка государственного переворота, инспирированная Эр-Риядом. Как сообщал телеканал Al Arabiya, против эмира выступил ряд высокопоставленных военных. Результатом стала жестокая схватка между тремя десятками офицеров и пестуемой американцами эмирской гвардией у дворца эмира. Переворот сорвался после ареста причастных к плану офицеров. (11)
Отношения Катара с Саудовской Аравией остаются напряженными, несмотря на то что в Сирии эти две страны выступают заодно. Саудиты, приверженные ваххабизму, осуждают, например, близость эмира Катара к таким популистам, как «Братья-мусульмане» - особенно с тех пор, как духовный лидер «Братьев-мусульман» во всём мире, высоко влиятельный египетский шейх Юсуф Кардауи избрал Катар своей штаб-квартирой. Недоволен Эр-Рияд и критикой в его адрес со стороны Аль-Джазиры.
Катар - чрезвычайно важное звено в цепи стратегических интересов США на Ближнем Востоке. На двух военных базах в Катаре находятся 13 тысяч американских военнослужащих. На расположенной близ аэропорта Абу Наклах базе Аль-Удейд дислоцирован 609-й Центр управления воздушными и космическими операциями Центрального командования вооружённых сил США (один из четырёх таких центров армии США за рубежом). Вместе с тем на волне «сланцевой революции» и ввиду ожидаемого после 2016 года выхода американских компаний на мировой рынок СПГ Катар и США объективно становятся на нём главными конкурентами. Вашингтон может «внезапно» открыть глаза на то, что по части демократии «эмир-то голый», организовав «народный протест» против его власти. Пусть тогда в Дохе не удивляются переменчивости симпатий великих мира сего и не вспоминают былые заслуги правящей ныне династии в борьбе за свободу.
